С какой выдающейся личностью ассоциируется Глазов, сказать пока сложно. Для кого-то это Ольга Леонардовна Книппер-Чехова. Для кого-то Татьяна Барамзина или Владимир Короленко, Флор Васильев или Пётр Фёдорович Чайковский. Для кого-то Глазов — это Юзеф Шерман или Владимир Рождественский.
Одним из претендентов на роль «живого символа Глазова» является также Иосиф Алексеевич Наговицын, первый руководитель Удмуртии, по версии некоторых историков. На самом деле, руководил он областным исполнительным комитетом Вотской автономной области, которая переименовалась в Удмуртию несколько позже.
4 ноября 1920 года председатель Совета народных комиссаров РСФСР Владимир Ленин подписал декрет о создании ряда автономий, в том числе Вотской автономной области — правда, в созданный регион не включили Сарапул и Воткинск, а столицей признали Глазов. И целых полгода мы носили официальный статус града стольного. Сейчас продолжаем не без гордости нести другой, неофициальный — «Северная столица Удмуртии».
В 30-е годы образовалась Удмуртская АССР — Вотская автономия несколько увеличилась территориально. Но отсчет Государственности Удмуртии ведется именно от 4 ноября 1920 года.
Кто он, этот наш первый руководитель? Откуда взялся и «чьих будет»?
Он прожил всего 49 лет, но его жизнь была полна настоящих приключений и невероятных поворотов судьбы. Мальчик из удмуртской деревни знал в совершенстве несколько европейских языков, обладал энциклопедическими знаниями и тем обаянием, которое одинаково притягивает людей разных возрастов и систем ценностей. Он не был злым гением. Он искренне верил во всё, чему учил других. Любил свою страну, малую родину, свой народ.
Родился Иосиф в 1888 году в деревне Омутница (Туктым — удм.), что в 14 километрах от Глазова, в большой крестьянской семье, где уважали грамотность. Все братья и сестры Иосифа умели читать и писать. Дома мальчика звали Осей или Осипом. Очень был любознательный, а благодаря феноменальной памяти запоминал большие объемы текста. Осипу еще и с учителем повезло. В его сельской школе трудился образованный и талантливый однофамилец — Ардальон Семенович Наговицын. Именно он настоял на том, чтобы способного ученика отправили в город — продолжать учебу. Так, в 12 лет Ося поступил в Глазовское городское училище, при котором еще и кузница была.
Это было самое начало 20 века, 1900-е годы. Глазов был тем местом, где в те времена отбывали ссылку очень многие заключенные. Преимущественно, политические. Были среди них очень интересные личности, которые заряжали идеями нового мышления и заставляли смотреть на мир по-новому…
В общем, в 15 лет Иосиф вступил в глазовский марксистский кружок. Здесь было увлекательно и интересно. Много новых знаний открывалось подростку. Но учеба в училище подходила к концу. И после Глазовского училища Иосиф поступил в Вятское сельскохозяйственное техническое училище им. императора Александра Второго. А его старшие товарищи — глазовские политссыльные — еще и стипендию для него выхлопотали. И дело не в том, что его друзья по «кружку» хотели видеть Иосифа агрономом, а в том, что в Вятском училище «кипела» революционная жизнь, а такой способный юноша, как Иосиф, очень бы пригодился в качестве вдохновителя и пропагандиста трудов Маркса и Энгельса. Так и произошло. В 16 лет Иосиф уже сам руководил одним из подпольных кружков, где рассказывал студентам о светлом будущем, которое они вместе построят. Правда, доучиться ему не удалось — исключили за участие в забастовке. Ни профессии, ни стипендии, ни крыши над головой. Его друзья-ссыльные помогли устроиться в городе Уржум, где он продолжил заниматься просветительской работой. Потом был Екатеринбург. Вот тут его арестовали. Так в 19 лет Иосиф оказался под следствием, которое тянулось больше года. А потом его приговорили к ссылке в деревню Сосново на Ангаре. Года через три ему удалось сбежать оттуда в Бельгию…
По дороге в Европу, меняя поезда, повозки, станции, вокзалы и пристани, Иосиф познакомился с учительницей из Риги. Звали ее Роза, и она тоже бежала из ссылки. Фамилия у нее была Рихтер, а не та, о которой вы подумали. Это была судьбоносная встреча. Молодые люди полюбили друг друга. И через несколько лет стали родителями. Они прожили заграницей 5 лет. Это и Бельгия, и Франция, и Германия, и Англия, и Швейцария. Ребятам было тяжело, но они были вместе — это делало их сильнее. Иосиф работал на заводах и фабриках. Был электромонтером, токарем, маляром, гладильщиком, чернорабочим, землекопом. А еще он учил языки. И не просто, чтобы изъясняться. Он овладевал ими, чтобы читать литературу на языке оригинала, чтобы рассказывать английским рабочим о сибирских ссыльных да так, что те передавали свои кровные фунты в помощь голодающим сибирским заключенным. Это каким же надо обладать даром убеждения! Это и не дар, наверное, был. Он просто очень верил в то, что делал.
Весть о свершившейся Революции застала молодую семью в Швейцарии. Можно было возвращаться домой — ведь их аресты и ссылки были уже не актуальны! Однако, у Иосифа Алексеевича обострился туберкулез. Он задержался на лечение, и вернулся в Россию в 1919 году.
Его ждали, в нем нуждались. Ему было поручено возглавить Удмуртскую автономию. И с 1920 по 1925 год он трудился в этой должности. Кроме того, возглавлял «ПОМГОЛ» ( «Помощь голодающим» — прим.). За это время было восстановлено разрушенное гражданской войной народное хозяйство. Велась борьба с голодом и его следствием — болезнями. Успешно решался и национальный вопрос. Говорят, ему не было равных в том, как он умел слушать. В просьбах никому не отказывал. Старался помочь и облегчить участь.
Последние 11 лет жизни он работал в должности Народного комиссара в Москве. В его обязанности входило просвещение нацменьшинств и социальное обеспечение. Под его руководством строились больницы и здравницы. В Крыму есть санаторий его имени. Кстати, в Крыму Иосиф Алексеевич и похоронен. Так случилось, что он, тяжелобольной, был доставлен в Мисхор. В том санатории он и умер.
Есть основания полагать, что если бы не смерть, Наговицын был бы репрессирован, так как отказался участвовать в начавшейся чистке партийных рядов. Его постигла бы участь Кузебая Герда, которого расстреляли в 1937 году или Трокая Борисова, который умер в лагере НКВД в 1943.
Спустя много десятилетий эти люди будут реабилитированы, их добрые имена восстановлены. А сами они станут гордостью страны и своего народа.
В Глазове именем Иосифа Наговицына названа улица и, возможно, его имя будет присвоено школе №17.
По материалам Википедии и сайтов: glazovmuseum.ru, bic-biblio.ru, udmurt.media, realnoevremya.ru, udmpravda.ru, izvestiaur.ru.
